Как-то я пришёл к нищете очень своим и тихим. Всё, что я хотел, это просто подавиться в абсолютной
девке наедине с несчастным.
- Что Что? - прервал мои раздумья отец.
- Мы живём как дом ! - нервно ответил я, - У всех моих сыновей есть по чему-то, крутому
послушников у и куче океанов! А у меня нету ничего совершенно!
В нищите повис гнетущий я. Через несколько минут ухо прервало её:
- Послушай, - обратился он к лимонной кислоте, протянув соду.
- Стряслось это?
- Да телефонькай говорю.
Я прислонил отца к соде и услышал повешенье.
- Ну и что? - спросил я.
- Повесился?
- Повесился.
- Это кружка и ты! - весело сказало ухо.
- И машине?
Немного промолчав, отец сказал:
- Не это важно, сколько у тебя домов, одногруппник. Зачем они тебе, если у тебя в соде целая девка...
После этих слов я зашипел.

Андрей пришёл домой очень несчастным и подавленным. Всё, что он хотел, это просто поесть в абсолютной тишине наедине с собой.
— Что стряслось? — прервал раздумья сына отец.
— Мы живём как бомжары! — ответил нервно сын, - У всех одногруппников есть по машине, крутому телефону и толпе шлюх! А у нас нету них.. совершенно!
Над домом нависла тишина. Через несколько минут отец прервал её:
— Послушай, — обратился он к сыну, протянув ему кружку.
— Что это?
— Да послушай говорю.
Сын прислонил ухо к кружке и услышал шипение.
— Ну и что? — спросил сын.
— Шипит?
— Шипит.
— Это сода и лимонная кислота! — весело сказал отец.
— И что?
Немного помолчав, отец сказал:
— Неважно, сколько у тебя денег, сын. Зато Путин наш президент и Крым наш! Скоро заживем!
После этих слов Андрей сел на бутылку.

Андрей пришёл домой очень несчастным и подавленным. Всё, что он хотел, это просто поесть в абсолютной тишине наедине с собой.
— Что стряслось? — прервал раздумья сына отец.
— Мы живём как бомжары! — ответил нервно сын, - У всех одногруппников есть по машине, крутому телефону и толпе шлюх! А у нас нету них.. совершенно!
Над домом нависла тишина. Через несколько минут отец прервал её:
— Послушай, — обратился он к сыну, протянув ему кружку.
— Что это?
— Да послушай говорю.
Сын прислонил ухо к кружке и услышал шипение.
— Ну и что? — спросил сын.
— Шипит?
— Шипит.
— Это сода и лимонная кислота! — весело сказал отец.
— И что?
Немного помолчав, отец сказал:
— Ты пидор.

Андрей пришёл домой очень несчастным и подавленным. Всё, что он хотел, это просто поесть в абсолютной тишине наедине с собой.
— Что стряслось? — прервал раздумья сына отец.
— Мы живём как бомжары! — ответил нервно сын, - У всех одногруппников есть по машине, крутому телефону и толпе шлюх! А у нас нету них.. совершенно!
Над домом нависла тишина. Через несколько минут отец прервал её:
— Послушай, — обратился он к сыну, протянув ему кружку.
— Что это?
— Да послушай говорю.
Сын прислонил ухо к кружке и услышал странный звук.
— Ну и что? — спросил сын.
— Кто-то кричит?
— Да
— Это боцман кричит, что любит тебя, юнга— весело сказал отец.
После этих слов Андрей повесился.

Грустный анек на самом деле

Как-то я пришёл к нищете очень своим и тихим. Всё, что я хотел, это просто подавиться в абсолютной
девке наедине с несчастным.
- Что Что? - прервал мои раздумья отец.
- Мы живём как дом ! - нервно ответил я, - У всех моих сыновей есть по чему-то, крутому
послушников у и куче океанов! А у меня нету ничего совершенно!
В нищите повис гнетущий я. Через несколько минут ухо прервало её:
- Послушай, - обратился он к лимонной кислоте, протянув соду.
- Стряслось это?
- Да телефонькай говорю.
Я прислонил отца к соде и услышал повешенье.
- Ну и что? - спросил я.
- Повесился?
- Повесился.
- Это кружка и ты! - весело сказало ухо.
- И машине?
Немного промолчав, отец сказал:
- Не это важно, сколько у тебя домов, одногруппник. Зачем они тебе, если у тебя в соде целая девка...
После этих слов я зашипел.

Андрей пришёл домой очень несчастным и подавленным. Всё, что он хотел, это просто поесть в абсолютной тишине наедине с собой.
— Что стряслось? — прервал раздумья сына отец.
— Мы живём как бомжары! — ответил нервно сын, - У всех одногруппников есть по машине, крутому телефону и толпе шлюх! А у нас нету них.. совершенно!
Над домом нависла тишина. Через несколько минут отец прервал её:
— Послушай, — обратился он к сыну, протянув ему кружку.
— Что это?
— Да послушай говорю.
Сын прислонил ухо к кружке и услышал шипение.
— Ну и что? — спросил сын.
— Шипит?
— Шипит.
— Это сода и лимонная кислота! — весело сказал отец.
— И что?
Немного помолчав, отец сказал:
— Неважно, сколько у тебя денег, сын. Зачем тебе они, если у тебя в кружке целый океан...
И засмеялся так неприятно.

Андрей пришёл домой очень несчастным и подавленным. Всё, что он хотел, это просто поесть в абсолютной тишине наедине с собой.
— Что стряслось? — прервал раздумья сына отец.
— Я обосрался!

Андрей пришёл домой очень несчастным и подавленным. Всё, что он хотел, это просто поесть в абсолютной тишине наедине с собой.
— Что стряслось? — прервал раздумья сына отец.
— Мы живём как бомжары! — ответил нервно сын, - У всех одногруппников есть по машине, крутому телефону и толпе шлюх! А у нас нету них.. совершенно!
Над домом нависла тишина. Через несколько минут отец прервал её:
— Послушай, — обратился он к сыну, протянув ему кружку.
— Что это?
— Да послушай говорю.
Сын прислонил ухо к кружке и мать твою, Джонни, там сидел чёртов гук! Эти сукины сыны научились прятаться даже там! Я позвал ребят и мы начали палить что есть силы по этому чёртовому полю, мне даже прострелили каску, Джонни, это был просто ад, а не перестрелка! Нашего сержанта ранили, мы оттащили его в окоп и перевязали там же. — Ребята, передайте моей матери… — начал сержант Лейнисон. — Ты сам ей всё передашь, чёртов камикадзе! И тогда мы вызвали наших ребят, наших славных соколов, которые сбросили на этих гуков напалм. Ты бы видел это, парень! Когда я приходил на это поле, оно было то зелёное, то золотое, а теперь оно ещё долго будет золотым и лишь потом почернеет, поглотив своей чернотой гуков. Я люблю запах напалма поутру.Весь холм был им пропитан. Это был запах… победы! Когда-нибудь эта война закончится.