Да будет вам мир, земляне, Господи благослови!

- Да, Петька. Твое имя изначально педерастично, за это я тебя и люблю. Я люблю обездоленных и ущемленных. Вот смотри.

Василий Иванович расстегнул шаровары и вывалил яйца. Петька покосился на два мешковатых, сальных желудя и восхищённо повел головой.

- У меня два яйца и всего один член. Взаимосвязанность причин, - он кивнул за спину, как бы напоминая о прошлом разговоре, - она такая: член выше всех - он доминирует и стоит заместо Кришны. Кришна опирается на два Бодхисаттва - и тут же угнетает их потенциал, но Бодхисаттва в свою очередь покрывает светом вечную ночь Кали - Юги, видишь, я лежу на этом бревне.

Василий Иванович приспустил трусы и оттянул яйца. В пляшущем свете костра Петька увидел отверзлый анус и присвистнул.

- Так и яйца покрывают очко, тем самым лишая его возможности, благоухая, прогрессировать.
Но друг без друга они невозможны, покуда существует угнетение. Так и твое имя, Петька - изначально педерастично, угнетаемо, петухово. Поэтому я люблю тебя - как Кришна любит темную ночь Кали - Юги, ибо не может пахан существовать без петуха, покуда этот мир не перевернулся кверху ногами.

В лесу ухнуло, затрещало, и затрещал костёр. Через секунду на лес даванул ветер, и Петька укутался в спальный мешок. Светало.