и у инженера отваливается жопа

Этим инженером был Альберт Ейнштейн

Инженера помиловали за устранение поломки.

Казнят священника, раввина и инженера. Священник первым подходит к гильотине, встает на колени и сует голову в дырку. Палач дергает за веревку, но ничего не происходит: раввин успел спиздить лезвие и продать палачу.

*голова

Казнят священника, раввина и генерала. Священник первым подходит к гильотине, встает на колени и сует голову в дырку. Палач дергает за веревку, но ничего не происходит: лезвие застряло. «Чудо! Божественное вмешательство!» — восклицает священник, и его отпускают.
Ладно, теперь черед раввина. Он встает на колени, палач дергает веревку. Лезвие начинает падать, но на полпути застревает. «Барух Хашем! — говорит раввин. — Я спасен!»
Наконец к гильотине подходит генерал. Он окидывает ее взглядом, сует голову в дырку, а когда палач уже собирается дернуть веревку, кричит: «Прекратить хуйню!..»

Казнят священника, раввина и инженера. Священник первым подходит к гильотине, встает на колени и сует голову в дырку. Палач дергает за веревку, но ничего не происходит: лезвие застряло. «Чудо! Божественное вмешательство!» — восклицает священник, и его отпускают.
Ладно, теперь черед раввина. Он встает на колени, палач дергает веревку. Лезвие начинает падать, но на полпути застревает. «Барух Хашем! — говорит раввин. — Я спасен!»
Наконец к гильотине подходит инженер. Он окидывает ее взглядом, сует голову в дырку, а когда палач уже собирается дернуть веревку, кричит: «Стойте! Я понял, где неисправность!..»
- Где?
- В пизде!

Не знаю, что там дальше было, но за такие хуёвые каламбуры инженера выебали и съели

Казнят священника, раввина и инженера. Священник первым подходит к гильотине, встает на колени и сует голову в дырку. Палач дергает за веревку, но ничего не происходит: лезвие застряло. «Чудо! Божественное вмешательство!» — восклицает священник, и его отпускают.
Ладно, теперь черед раввина. Он встает на колени, палач дергает веревку. Лезвие начинает падать, но на полпути застревает. «Барух Хашем! — говорит раввин. — Я спасен!»
Наконец к гильотине подходит инженер. Он окидывает ее взглядом, сует голову в дырку, а когда палач уже собирается дернуть веревку, кричит: «Стойте! Я обосрался!..»

Поетому гуманитары не любят инженеров

Казнят священника, раввина и инженера. Священник первым подходит к гильотине, встает на колени и сует голову в дырку. Палач дергает за веревку, но ничего не происходит: лезвие застряло. «Чудо! Божественное вмешательство!» — восклицает священник, и его отпускают.
Ладно, теперь черед раввина. Он встает на колени, палач дергает веревку. Лезвие начинает падать, но на полпути застревает. «Барух Хашем! — говорит раввин. — Я спасен!»
Наконец к гильотине подходит инженер. Он окидывает ее взглядом, сует голову в дырку, а когда палач уже собирается дернуть веревку, кричит: «Дырка у тебя в жопе, а это отверстие»