Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть два стула...

Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть две новости: плохая и очень плохая.
— Ну и что же это, блин, за плохая новость?
— Моча принадлежит Вашему лучшему другу, Николаю Александровичу.
— Колян, падла! Да как он мог! Вот бля! — и все такое. Через несколько минут спрашивает:
— Слушай, ну если это плохая новость, то какая же тогда очень плохая?
— Почерк Вашей жены, Владимир Владимирович!
Так, слово за слово, секретарь получил пизды

Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть две новости: плохая и очень плохая.
— Ну и что же это, блин, за плохая новость?
— Моча принадлежит Вашему лучшему другу, Николаю Александровичу.
— Колян, падла! Да как он мог! Вот бля! — и все такое. Через несколько минут спрашивает:
— Слушай, ну если это плохая новость, то какая же тогда очень плохая?
— Свинья больше не охуенная тема, Владимир Владимирович!

Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть две новости: плохая и очень плохая.
— Ну и что же это, блин, за плохая новость?
— Это Ваша моча.
— Слушай, ну если это плохая новость, то какая же тогда очень плохая?
— Почерк Ваш, Владимир Владимирович!

Кто не понял, этим Вованом был Тайлер Дерден.

Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть две новости: плохая и очень плохая.
— Ну и что же это, блин, за плохая новость?
— Моча принадлежит Вашему лучшему другу, Дмитрию Анатольевичу.
— Колян, падла! Да как он мог! Вот бля! — и все такое. Через несколько минут спрашивает:
— Слушай, ну если это плохая новость, то какая же тогда очень плохая?
— Почерк Вашей жены, Владимир Владимирович!

Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть две новости: плохая и хорошая.
— Ну и что же это, блин, за плохая новость?
— Моча принадлежит Вашему лучшему другу, Николаю Александровичу.
— Колян, падла! Да как он мог! Вот бля! — и все такое. Через несколько минут спрашивает:
— Слушай, ну если это плохая новость, то какая же тогда хорошая?
— Вас зовут Алексей!

Как-то раз зимой с утра выходит новый русский на балкон своей виллы, потягивается, и вдруг видит: на сугробе нассано: "Вован — козел!"
Ну он мигом звонит секретарю, чтоб подключили кого нужно, там экспертов или кого еще, но чтоб узнали, чьи это выходки. Через пару часов заходит секретарь и говорит:
— Есть две новости: плохая и очень плохая.
— Ну и что же это, блин, за плохая новость?
— Моча принадлежит Вашему лучшему другу, Николаю Александровичу.
— Колян, падла! Да как он мог! Вот бля! — и все такое. Через несколько минут спрашивает:
— Слушай, ну если это плохая новость, то какая же тогда очень плохая?
— Сахар у вашего друга повышен да и ацетоном отдает.

Кто не понял, он на вкус попробовал.

Раз Владимир Владимирович, то тогда Николай Александрович мог бы быть Дмитрием Анатольевичем, просто к слову

ОН ВАМ НЕ ВОВАН!

он вам не Колян!