Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления, оттуда вываливается пузатый шериф и возмущенно орет: — ОГОГО ЕБАНЫЙ В РОТ!

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Очевидно, что вместе они пока не живут

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления, оттуда вываливается пузатый шериф и возмущенно орет: - Ребята, вы че охерели стоя срать?

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. И тут их на высокой скорости переезжает полуденный дилижанс...

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления, оттуда вываливается пузатый шериф и говорит - "Я веган!"

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления, оттуда вываливается пузатый грузин и тушит свечку.

Городок в западно-американской степи. Салун. За столом сидят два ковбоя, местный и приезжий и пьют виски. Вдруг по улице кто-то проносится на огромной скорости, паля во все стороны из пистолетов. В салуне никто и ухом не ведёт. Приезжий местному:
— Билл?
— Да, Гарри?
— Что это было, Билл?
— Это был Неуловимый Джо, Гарри.
— А почему его зовут Неуловимым Джо, Билл?
— Потому что его никто ещё не поймал, Гарри.
— А почему его никто ещё не поймал, Билл?
— Потому что он нафиг никому не нужен, Гарри.

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления, оттуда вываливается пузатый шериф и возмущенно орет: - Ребята, вы че охерели посреди города устраивать дуэль?

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления, оттуда вываливается пузатый шериф и возмущенно орет: - Ребята, вы че охерели в конец анека палить?

Маленький городок на Диком Западе. Центральная площадь. Друг напротив друга на расстоянии 30 шагов стоят Джонни и Билли. Между ними беззвучно прокатывается перекати-поле. Напряжение, повисшее в воздухе, чувствуется кожей. По раскрасневшемуся лицу Джонни скатывается капля пота. В мертвой тишине громогласно раздаются щелчки стрелки часов на городской ратуше. Билли закусывает губу так, что чувствует металлический привкус крови. Стрелка на циферблате медленно подползает к 12. Тут с ноги открывается дверь полицейского управления и оказалось, что, мать твою, Джонни, там сидел чёртов гук! Эти сукины сыны научились прятаться даже там! Я позвал ребят и мы начали палить что есть силы по этому чёртовому полю, мне даже прострелили каску, Джонни, это был просто ад, а не перестрелка! Нашего сержанта ранили, мы оттащили его в окоп и перевязали там же.
- Ребята, передайте моей матери... - начал сержант Лейнисон.
- Ты сам ей всё передашь, чёртов камикадзе!
И тогда мы вызвали наших ребят, наших славных соколов, которые сбросили на этих гуков напалм. Ты бы видел это, парень! Когда я приходил на это поле, оно было то зелёное, то золотое, а теперь оно ещё долго будет золотым и лишь потом почернеет, поглотив своей чернотой гуков.
Я люблю запах напалма поутру.Весь холм был им пропитан. Это был запах победы!
Когда-нибудь эта война закончится.