Ебет как-то Чапаев Петьку и говорит: как же хорошо, что ты со мной в баню пошел.

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет:
ААА! Крокодил в ванной!

Ну и наоборот:

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет:
Василий Иванович, ты что, охуел в парилке срать?!

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет:
– Смотри, какие уже волосики на моей обезьянке…
– Подумаешь… Моя уже вовсю бананы лопает

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет:
Василий Иванович, давайте я вам писю помою!

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет:
Василий Иванович, гляди! Тире потерялось!

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг засовывает палец в жопу Быстрому Гонзалесу.

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет:
Василий Иванович, гляди! Конец анека нашёлся!

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает да и выебал случайно.

Моется Петька с Чапаевым в бане. Трет его мочалкой, трет губкой, моет водичкой, шоркает, шоркает и вдруг как заорет! Взгляд Чапаева приковали к себе гигантские, поблескивающие металлом колеса метрах в сорока от него. Колеса неумолимо приближались, перемалывая куски железа и дерева, остатки одежды и кости.
— Страх — это смерть, — говорит Чапаев Петьке. — Не поддашься панике — будешь жить.
Тогда его лицо еще не было покрыто шрамами. Они появятся позже. Ему только что исполнилось шестнадцать. Из двенадцати бойцов расчета в живых остался один Петька. Он не отходил ни на шаг от командира расчета, словно в нем была вся его надежда на спасение...