Полевые учения. Молодой лейтенант вечером сбежал в соседнюю деревню к гарной дивчине.
Девица кладёт грецкий орех на стол: «У меня условие! Если ты своим прибором расшибешь, то я твоя«.
Лейтенант чётким ударом раскалывает орех. Незабываемая ночь любви. И так каждый вечер, пока шли учения.
Прошло 30 лет. Этот же офицер, став генералом, в той же степи с инспекцией. Решил навестить свою даму. Она ему то же условие: грецкий орех!
Генерал: «Без проблем! Адъютант, неси кокос".
Адъютант метнулся, принёс. Генерал кладёт кокос на стол. Хрясь! Кокос пополам.
И снова, как прежде, жаркая ночь любви.
Утром дама: «Ты такой же горячий! Но к чему эти генеральские понты — зачем кокос?! Я же просила только грецкий орех.»
Генерал: «Годы летят, зрение уже не то…»
Комментарии
Полевые учения. Молодой лейтенант вечером сбежал в соседнюю деревню к гарной дивчине.
Девица кладёт грецкий орех на стол: «У меня условие! Если ты своим прибором расшибешь, то я твоя«.
Лейтенант чётким ударом раскалывает орех. Незабываемая ночь любви. И так каждый вечер, пока шли учения.
Прошло 30 лет. Этот же офицер в итоге пошел служить на флот и дослужился до боцмана.
И вот однажды идут боевые действия. Разговор боцмана (б) и капитана (к) :
(к) - Боцман, торпеда! Увернуться не успеем иди успокой команду чтобы не было паники!
(б) - ЕСТЬ! !
Выходит на палубу, дает команду свистать всех на верх и говорит:
- Мужики, а ну я сейчас так хуем по палубе долбану, что корабль развалится!
- Врешь! А ну попробуй!
Боцман исполняет обещанное. БАААААААХХХХ-БАБАХХХХХХХХХ!!!! Взрыв, короче. Всплывает чудом живой боцман и спасает капитана, тот очухался и стонет:
(к) - Дурак ты, боцман, и шутки твои дурацкие - торпеда мимо прошла!
лучше этой переделки уже не будет, можно не пытаться...
Половые учения.
Полевые мучения
половые учения, молодой военный молотит прибором по орехам
Полевые учения. Молодой лейтенант вечером сбежал в соседнюю деревню к гарной дивчине.
Девица кладёт грецкий орех на стол: «У меня условие! Если ты своим прибором расшибешь, то я твоя«.
Лейтенант чётким ударом раскалывает орех. Незабываемая ночь любви. И так каждый вечер, пока шли учения.
Прошло 30 лет. Этот же офицер, став генералом, в той же степи с инспекцией. Решил навестить свою даму. Она ему то же условие: грецкий орех!
Генерал: «Без проблем! Адъютант, неси кокос".
Адъютант метнулся, принёс. Генерал кладёт кокос на стол. Хрясь! Кокос пополам.
И снова, как прежде, жаркая ночь любви.
Утром дама: «Ты такой же горячий! Но к чему эти генеральские понты — зачем кокос?! Я же просила только грецкий орех.»
Генерал: «А нехуй в конец анека палить…»
Полевые учения. Молодой лейтенант вечером сбежал в соседнюю деревню к гарной дивчине.
Девица кладёт грецкий орех на стол: «У меня условие! Если ты своим прибором расшибешь, то я твоя«.
Лейтенант чётким ударом раскалывает орех. Незабываемая ночь любви. И так каждый вечер, пока шли учения.
Прошло 30 лет. Этот же офицер, став генералом, в той же степи с инспекцией. Решил навестить свою даму. Она ему то же условие: грецкий орех!
Генерал: «Без проблем! Адъютант, неси кокос".
Адъютант метнулся, принёс. Генерал кладёт кокос на стол. Хрясь! Кокос пополам.
И снова, как прежде, жаркая ночь любви.
Утром дама: «Ты такой же горячий! Но к чему эти генеральские понты — зачем кокос?! Я же просила только грецкий орех.»
Генерал: «Я художник, я так вижу...»
Полевые учения. Молодой лейтенант вечером сбежал в соседнюю деревню к гарной дивчине.
Девица кладёт грецкий орех на стол: «У меня условие! Если ты своим прибором расшибешь, то я твоя«.
Лейтенант чётким ударом раскалывает орех. Незабываемая ночь любви. И так каждый вечер, пока шли учения.
Прошло 30 лет. Этот же офицер, став генералом, в той же степи с инспекцией. Решил навестить свою даму. А она уже давно сдохла от старости.
анек грустный на самом деле
Полевые учения. Молодой лейтенант вечером сбежал в соседнюю деревню к гарной дивчине.
Девица кладёт грецкий орех на стол: «У меня условие! Если ты своим прибором расшибешь, то я твоя«.
Лейтенант чётким ударом не попадает по ореху.
Деревня - в щепки.
Посреди моря на доске плывут лейтенант и боцман. День плывут, два, неделю. Наконец боцман не выдерживает, раскуривает трубку и говорит:
– Я люблю тебя, лейтенант!