...и Борис Моисеев попадает в Ад вместе с Быстрым Гонсалесом

Это категория А+++

Заходит как-то в бар алкаш, наркоман и пидор…

Вот только Ледовласый не в пекло отправился, а в Вальгаллу.

Предстают перед Богом на страшном суде Борис Ельцин, Курт Кобейн и Борис Моисеев.
- Вы заслуживаете вечных страданий, но, учитывая ваш вклад в мировую историю и культуру, я дам вам шанс. Один на троих. Пойдёте по коридору, и будут вам искушения. Если соблазнитесь - то сразу же прямиком в пекло. Последний устоявший попадёт в рай.
И вот, идут, идут, коридор длинный... Впереди Курт, за ним Моисеев, следом Ельцин. И видит Ельцин чекушку водки на полу, от холода запотевшую. Рука сама потянулась. Только дотронулся - исчез. Кобейн и Моисеев идут дальше. Глядит кобейн: шприц с герычем лежит. И аж затрясся Курт, "всё, пиздец" - думает он - "нахуй это дерьмо, хоть разок ширнусь ещё". И только он наклонился за шприцем, как исчез Быстрый Гонзалес.

Предстают перед Богом на страшном суде Борис Ельцин, Курт Кобейн и Борис Моисеев.
- У вас хуй видно, в курсе?

На небе, после смерти, предстали перед богом итальянец, еврей и грузин.
Бог:
- Хотите еще на земле пожить немного?
Все вместе:
- Хотим, хотим!
Бог:
- Ладно, даю вам еще один шанс. Но если поддадитесь там хоть на один соблазн, мигом к себе заберу.
Все вместе:
- Не поддадимся, всевышний.
Короче, вернулись они на землю, идут по улице, и тут итальянцу жрать приспичило. Смотрит - кафе.
"Нет, не поддамся соблазну", - думает. Идут дальше. Опаньки - ресторан, итальянская кухня, итальянцы обслуживаются бесплатно. Не выдержал итальянец, забежал туда и исчез. Еврей и грузин идут дальше. Тут еврей увидел на дороге $100.
"Не, ни фига, - думает, - не буду
подбирать." Смотрит - а рядом дипломат, полный баксов. Не выдержал еврей, подбежал, нагнулся. И тут грузин исчез.

Ебёт Моисеев Кобейна и приговаривает:
— Вот видишь, мы автослесарь и мастер-приёмщик на СТО.
А Ельцин им и говорит:
— Да кто ж, блядь, ебётся в такую погоду?
И немедленно выпил ©

Предстают перед Богом на страшном суде наркоман, алкаш и пидор.
А Бог им и говорит: "Гришковец, пошёл нахуй отсюда".

[...]
Глядит кобейн: шприц с герычем лежит. И аж затрясся Курт, "всё, пиздец" - думает он - "нахуй это дерьмо, хоть разок ширнусь ещё". И только он наклонился за шприцем, как исчез.
Идет дальше Борис Моисеев и думает: «а когда меня будут ебать?»

* Боря оказался пассивным.