Пьяный с бутылкой заходит в трамвай.
Кондукторша: "А за проезд?"
Пьяный, перед тем, как глотнуть из бутылки:

Знаете, вы изумительная женщина! Какой прекрасный нос, римский профиль! А эта нежность щек и бархат губ. Ваше очарование проникает в каждый бит моего сознания, я чувствую восторг каждой клекой своего естества... ах, если бы я мог писать стихи! Я устилал бы ими, как ковром, дороги, по которым вы ходите. Ах если бы я был деревом и имел тысячи рук! Я бы обнимал вас до беспамятства! Ах... ах! А вот и моя остановка! Как жаль, что мне приходится выходить! Всего хорошего!
— И вам приятного вечера!

Пьяный с бутылкой заходит в трамвай.
Кондукторша:
— А за проезд?
Пьяный, испуганно:
— Кто здесь?
В бутылке был метиловый спирт.

Пьяный с бутылкой заходит в трамвай.
Кондукторша: "А за проезд?"
Пьяный, перед тем, как глотнуть из бутылки:
"Ну за проезд!"
Кондукторша: "А за водителя?"
Пьяный, перед тем, как глотнуть из бутылки: "Ну, не чокаясь!"

Пьяный с бутылкой заходит в трамвай.
Кондукторша: "А за проезд?"
Пьяный, перед тем, как глотнуть из бутылки:
"Серп и Молот - Карачарово"
И немедленно выпил...
Карачарово - Чухлинка
А выпив, – сами видите, как долго я морщился и сдерживал тошноту, сколько чертыхался и сквернословил. Не то пять минут, не то семь минут, не то целую вечность – так и метался в четырех стенах, ухватив себя за горло, и умолял Бога моего не обижать меня.

И до самого Карачарова, от Серпа и Молота до Карачарова, мой Бог не мог расслышать мою мольбу, – выпитый стакан то клубился где-то между чревом и пищеводом, то взметался вверх, то снова опадал. Это было как Везувий, Геркуланум и Помпея, как первомайский салют в столице моей страны. И я страдал и молился.

И вот только у Карачарова мой Бог расслышал и внял. Все улеглось и притихло. А уж если у меня что-нибудь притихнет и уляжется, так это бесповоротно. Будьте уверены. Я уважаю природу, было бы некрасиво возвращать природе ее дары… Да.

Я кое-как пригладил волосы и вернулся в вагон. Публика посмотрела на меня почти безучастно, круглыми и как будто ничем не занятыми глазами…

Мне это нравится. Мне нравится, что у народа моей страны глаза такие пустые и выпуклые. Это вселяет в меня чувство законной гордости… Можно себе представить, какие глаза там. Где все продается и все покупается:…глубоко спрятанные, притаившиеся, хищные и перепуганные глаза… Девальвация, безработица, пауперизм… Смотрят исподлобья, с неутихающей заботой и мукой – вот какие глаза в мире чистогана…

Зато у моего народа – какие глаза! Они постоянно навыкате, но – никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла – но зато какая мощь! (Какая духовная мощь!) Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Что бы ни случилось с моей страной, во дни сомнений, во дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий – эти глаза не сморгнут. Им все божья роса…

Мне нравится мой народ. Я счастлив, что родился и возмужал под взглядами этих глаз.

Пьяный с бутылкой заходит в трамвай.
Кондукторша:
— А за проезд?
— Посижу на дорожку. — Вспомнил алкаш, садясь на бутылку.

Пьяный с бутылкой заходит в трамвай.
Так начинается день.
И нам становится страшно
Что-то менять.

(на мотив "перемен", гр Кино)