Собрались как-то вечером родственники семьями бутылочку-другую выпить, за жизнь поговорить. Сидят, общаются, а время уже позднее. Хозяйка и говорит своей шестилетней дочери, мол, Маша, поздно уже, иди умываться и спать, тебе с нами скучно будет. Ушла дочка. Решила хозяйка чаю налить, встала с места, но споткнулась о ноги соседа справа и рухнула на пол, падая, ухватила соседа за галстук, тот лицом рухнул в тарелку с горячим, глаза лопнули, он заорал, вскочил со стула взмахнул руками и ткнул вилкой в ухо соседа слева. Тот от страха и боли сблевал, окатив бабушку напротив и заехав ей в лоб непереваренным огурцом, та, охнув, хотела вскочить, но подскользнулась на огурце и ебнулась прямо на соседку слева, горящей сигаретой угодив ей в рот. Соседка брякнулась на пол ноги в потолок, от шока пернула с подливой, забрызгав половину кухни. Особо крупный кусочек говна влетел дедушке в рот, он поперхнулся, выпучил глаза и умер. Тут дверь кухни открывается, заглядывает Машенька и медленно тянет: "..Бляяяя, сейчас, значит, тут неинтересно... Спать не лягу, пока не увижу, чё дальше-то будет?..."
Комментарии
Собрались как-то вечером родственники семьями бутылочку-другую выпить, за жизнь поговорить. Сидят, общаются, а время уже позднее. Хозяйка и говорит своей шестилетней дочери, мол, Маша, поздно уже, иди умываться и спать, тебе с нами скучно будет. Ушла дочка. Решила хозяйка чаю налить, встала с места, но споткнулась о ноги соседа справа и рухнула на пол, падая, ухватила соседа за галстук, тот лицом рухнул в тарелку с горячим, глаза лопнули, он заорал, вскочил со стула взмахнул руками и ткнул вилкой в ухо соседа слева. Тот от страха и боли сблевал, окатив бабушку напротив и заехав ей в лоб непереваренным огурцом, та, охнув, хотела вскочить, но подскользнулась на огурце и ебнулась прямо на соседку слева, горящей сигаретой угодив ей в рот. Соседка брякнулась на пол ноги в потолок, от шока пернула с подливой, забрызгав половину кухни. Особо крупный кусочек говна влетел дедушке в рот, он поперхнулся, выпучил глаза и умер. Тут дверь кухни открывается, заглядывает Владимир Сорокин и медленно тянет: "Гной и сало."