Чукча спрашивает у геолога: -…

Где здесь находится истина, мудрость, важность, итог?
Валлийский психолог юнговской школы Эрнест Джонс, друг Зигмунда Фрейда в 1912 году опубликовал эссе о навязчивой страсти людей к соли. Джонс считал эту одержимость иррациональной и подсознательно сексуальной. В подтверждение своей теории он упоминает любопытный абиссинский обычай: гостю подают кусок соли, а тот должен лизнуть ее.
Соль, напоминает Джонс, часто ассоциировалась с плодородием. Это убеждение, возможно, возникло из наблюдения, что рыбы, живущие в соленом море, гораздо более плодовиты, чем наземные животные. Корабли, перевозившие соль, обычно кишели мышами, и на протяжении столетий считалось, что мыши могут размножаться без полового акта: им достаточно немного побыть в соли.
Римляне, замечает Джонс, называли влюбленного человека salax— соленый (отсюда происходит английское слово salacious — сладострастный) . В Пиренеях жених и невеста, чтобы не остаться бездетными, приходили венчаться с солью в левом кармане. В некоторых районах Франции соль нес только жених, а в других — только невеста. В Германии солью посыпали башмачки невесты.
Джонс приводит и другие свидетельства: дававшие обет безбрачия египетские жрецы отказывались от употребления соли, поскольку она разжигает сексуальное вожделение. Даяки острова Борнео, вернувшись с охоты за головами, должны были воздерживаться как от секса, так и от соли; когда индеец племени пима убивал индейца-апача, то и убийца, и его жена в течение трех недель также отказывались от секса и соли.
Джонс подкрепляет эти рассуждения отсылкой к Фрейду, который восемью годами раньше в своей книге Zur Psychapathologie des Alltagslebens («Психопатология обыденной жизни» ) утверждал, что предрассудки часто возникают в результате того, что незначительным вещам приписывается особое значение: подсознательно они ассоциируются с чем-то по-настоящему важным для нас.

Разве все это внимание к соли можно объяснить иначе, нежели признав, что в действительности нас тревожат вещи гораздо более важные — и в самом деле достойные того, чтобы быть предметом одержимости? И Джонс заключает: «Есть все основания полагать, что примитивный разум уравнивает понятие соли с понятием семени» .
Благодаря способности соли консервировать, предохранять от гниения, продлевать жизнь ей стали приписывать множество символических значений. Фрейд назвал бы это иррациональной привязанностью и объяснил бы, что мы бессознательно ассоциируем вполне заурядное вещество с долговечностью и неизменностью — вещами, которые имеют для нас огромное значение.
Для древних иудеев, равно как и для современных евреев, соль была и остается символом непреложности Завета Бога с Израилем.
Верность и дружба скреплялись солью, потому что соль неизменна — даже растворенная в жидкости, она после выпаривания снова выпадает в виде кубических кристаллов.
В христианстве соль ассоциируется не только с долголетием и непреложностью, но и более того — с истиной и мудростью. В католической церкви во время крещения младенца его не только окунают в святую воду, но и вкладывают ему в ротик щепотку освященной Sal Sapientiae, Соли Премудрости.
Хлеб и соль — благословение и его сохранение — часто оказываются связаны. Приносить в новый дом хлеб и соль — старая еврейская традиция, идущая из глубины Средневековья. Британцы обходились без хлеба, но соль на новоселье приносили издавна. В 1789 году, когда Роберт Берне переезжал в свой новый дом на шотландской ферме Эллислэнд, его сопровождала процессия родственников, которые несли чашки с солью. А в Уэльсе на грудь умирающего ставили тарелку с хлебом и солью и приглашали местного пожирателя грехов, чтобы он все это съел.

Комментарии

Ваш интернет-браузер устарел